От стабильности к модернизации

Уважаемый Вячеслав Викторович,
Дорогие друзья,

Трамп вернулся, потому что стал знаменем кардинальных перемен в самом фундаменте мироустройства: доминирование финансовых спекулянтов кончилось, они уступают власть союзу цифрового и производительного капитала.

Их интересы противоположны.

«Банкстерам» нужны дробление государств, чтобы дешево покупать их извне, нестабильность — для заработка на колебаниях рынков, и глупость людей, достигаемая не только ЕГЭ, — для манипулирования ими.

А промышленники и «цифровики» — капитал социальных платформ и искусственного интеллекта — наоборот, заинтересованы в максимальных пространствах, живущих по общим правилам, в стабильности — для простоты производства и сбыта, в разумности людей — для создания сложной техники.

Уходя с арены истории, финансовые спекулянты пытаются сломать ее ход проектом тотальной архаизации, честно называя его «глобальным обнулением» и «сбросом настроек».

Его суть оглушительно проста: раз для них больше нет достойного места, значит, надо вернуть мир в прошлое, в котором они вновь станут светлым будущим. А для этого надо уничтожить саму цивилизацию: сначала насаждением ЛГБТ ликвидировать семью как ее основу, а затем смыть остатки цивилизации якобы «неконтролируемой», а на деле крайне эффективно, как мы видим и в России, направляемой миграцией. А людей для этой миграции надо погрузить в такие социальные катастрофы, чтобы даже феодализм был для них мечтой.

Этот проект нацелен на уничтожение — и политически выродившейся континентальной Европы, и США, и России, что делает нас и новую Америку, Америку Трампа самыми надежными и честными союзниками — союзниками поневоле.

На стороне финансовых спекулянтов — накопленная инерция.

В обществе социальных платформ более 90% — пользователи, на чьих «цифровых следах» учится искусственный интеллект и которые могут не иметь никаких прав вообще (как мы уже не имеем реальных прав по отношению к администрациям соцсетей и даже маркетплейсов).

Эта структура объективна. Она продиктована технологиями и одинакова — и для «электронного концлагеря», и для идеального коммунизма.

Разница между социальным адом и раем не в структуре общества, а в образе жизни, определяемом ее смыслом.

Если мы продолжим жить ради потребления, знание станет массово ненужным и, оставшись уделом избранных и источником их сакральной власти, выродится в предрассудок и умрет в ритуале. Затем поддержание систем жизнеобеспечения окажется слишком сложным, и после отключения электричества и разрушения канализации, — а репетицию мы уже видели в ходе пуска новых очистных сооружений на Волге, — поголовье человечества сократится на порядки, а не в разы.

Но человек может «сменить кожу» и начать жить не ради денег, всё менее важных на фоне технологий, а для радости творчества, прежде всего технического. Эта смена сути и смысла жизни изменит всё: обитатели социальных платформ станут жизненно важны для их владельцев как источник прогресса — как создатели общего будущего. Для этого человек должен массово привыкнуть творить ради удовольствия, а не корысти. Это трудно представить себе, — но и накануне Первой мировой было трудно представить реалии социального государства.

Приведшие Трампа к власти носители прогрессорского проекта выражают именно это стремление — превратить техническое творчество в единственно возможный образ жизни. Они воспринимают технологии как самодостаточную цель, как смысл существования человека и человечества.

Трамп и его окружение справедливо воспринимают нормы поведения и стиль жизни одичавшей от безнаказанности бюрократии — не только западной — как нечто неэффективное, то есть не имеющее права на жизнь. Поэтому они будут внезапны, агрессивны и беспощадны.

Это отморозки! — и то, что они отморозки ради прогресса, ничего не смягчает. Будучи англосаксами, они понимают бизнес прежде всего как грабеж, — и готовы обсуждать что бы то ни было только с теми, кто доказал способность себя защитить.

Никакие гуманизм, законы, глубокие озабоченности им не понятны. Они будут развивать технический прогресс без оглядки на моральные ограничения, — как в свое время развивали работорговлю, как в войну миллионами вымаривали бенгальцев, как почти всё третье тысячелетие вели из захваченного ими Афганистана героиновую войну против нас и Европы.

Историческая миссия Трампа — воскрешение США всеобъемлющим прогрессом технологий. И тем, кто не хочет исчезнуть с лица земли под пятой новых колонизаторов, придется напрячь все силы. Но общества, которые добьются всеобщего технического творчества и выдержат первичный натиск США, будут процветать за счет сотрудничества с ними так, как не процветал никто и никогда.

Пока этот путь, пусть теоретически, доступен только нам.

Похоже, мы убедили их, что торговать с нами выгоднее, чем воевать.

Но США хотят неприемлемые для нас ослабление Китая и закрепощение нас в положении экономической колонии, дешево поставляющей сырье и втридорога, если позволят, покупающей продукцию его переработки. Нам предстоит дать им отпор и в этом — и перевести сотрудничество с ними в равноправный характер.

Это возможно в силу общей болезненности распада мировых рынков и общего врага — финансовых спекулянтов.

Но опыт «разрядки» и кровавых 90-х показывает, что сотрудничество с США труднее борьбы с ними. Чтобы не проиграть мир, выиграв войну, нам надо вырваться из положения экономической колонии, перейти от стабилизации к развитию.

Задел уже колоссален. Самое наглядное — огромные достижения правительства Мишустина, сделавшего Россию мировым лидером в части управления на основе цифровых платформ — и качественно повысившего этим эффективность государства.

«Болезни роста» этого рывка — от нежелания менять социально-экономическую политику из-за трудностей пересчета математических моделей до игнорирования «обратных связей» в виде интересов чиновников — очевидны и при желании вполне исправимы. А давно самоочевидные шаги обеспечат быстрый переход от нынешнего кусочно-разрывного медленного роста на 4% — к стремительной всеобъемлющей модернизации с устойчивым ростом на 10% в год.

Разумеется, прежде всего надо обеспечить продовольственную безопасность, вновь актуальную из-за завышения ключевой ставки Банка России и ужесточения банковских нормативов резервирования по кредитам реальному сектору. В результате в этом году кредиты только агропромышленному комплексу должны сократиться примерно на четверть.

Финансовый шок усугубляется произволом монополий, из-за которого в последние годы при сохранении цен экспорта зерна его закупочные цены упали чуть не вдвое, поставив производителей на грань выживания.

Внешнее проявление этого - сокращение посевов озимых почти на 1,5 млн. га, более чем двукратное (с 5,3 до 2,4 млн.т.) падение экспорта зерна в январе и сжатие полугодовой экспортной квоты (с 24 млн.т. в 2024 до 10,6 в 2025). Есть опасения, что урожай товарного зерна ниже данных о валовом сборе примерно на четверть, — и сегодняшняя политика может сделать Россию импортером зерна уже в следующем году.

Конечно, для обеспечения доступности кредита, этого двигателя экономики, надо ограничить финансовые спекуляции — по примеру всех крупных развитых экономик на нашем уровне зрелости финансовой системы. Если по примеру Японии обязать на каждый рубль, направляемый на краткосрочные финансовые операции, вкладывать не менее четырех в реальный сектор, кредит в тот же день станет общедоступным без риска девальвации.

Надо запретить вывод капитала за границу и в криминал: последнее — запретом крупного обналичивания, а также прекратить наконец внешнее управление нашей экономикой, проведя деофшоризацию на деле, а не на словах.

Заперев этим энергию капитала внутри страны, надо провести налогово-таможенную революцию, переориентировав всё регулирование с нынешнего поощрения экспорта сырья — на поощрение его внутренней переработки.

В частности, следует ввести эффективную таможенную защиту внутреннего производства эскалацией пошлин (при которой экспортные пошлины снижаются, а импортные повышаются по мере степени обработки товаров) и квотированием импорта (при котором весь импорт, конкурирующий с отечественным производством, облагается запретительными пошлинами). Разумеется, для этого придется очнуться и признать, что ВТО не только не работает с 2016 года, но и наносит России неприемлемый ущерб.

Все силы должны быть брошены на снижение издержек, прежде всего в базовых отраслях, — и нужно быть готовыми к тому, что сопротивление олигархических монополий может вынудить их национализацию (разумеется, в мягком варианте, на 51% по примеру послевоенной Англии).

В любом случае надо ограничить произвол монополий, обязав антимонопольную службу проверять структуру цены при малейшем подозрении, а при резких колебаниях цен — по немецкому образцу сначала возвращать их на место, а уже потом проверять обоснованность их скачка.

Поскольку для нынешней бюрократии это может быть слишком сложно, «Справедливая Россия» внесла законопроект о том, что розничная цена не может превышать цену производителя или таможенную стоимость импорта более чем вдвое - кроме случаев, определяемых правительством.

Коррупция во власти должна быть приравнена к измене Родине, хотя сегодня чиновников почти не наказывают, даже когда они своими действиями возбуждают массовую ненависть к социальной группе «власть». Более того, Верховный Суд дал отрицательное заключение на мой законопроект о повышенной ответственности за подобное самоубийственное разжигание.

По примеру Сингапура надо ввести презумпцию виновности чиновника при несоответствии его доходов расходам или имуществу.

По примеру Италии взяткодатель, сотрудничающий со следствием, должен автоматически освобождаться от всякой ответственности, а у семьи не сотрудничающего со следствием члена оргпреступности должно — по примеру США — конфисковываться всё имущество, кроме социального минимума. Такой законопроект тоже разработан «Справедливой Россией» и сейчас на рассмотрении Верховного Суда.

Разумеется, хотя бы для обеспечения внутреннего спроса придется обеспечить и право граждан на жизнь, гарантировав им реальный, а не фиктивный прожиточный минимум, а для сохранения рабочей силы — нормализовать образование, здравоохранение и, что является условием выживания России, не только миграционную, но и национальную политику. 8,2 триллиона рублей бюджетных остатков вне Фонда национального благосостояния, о которых нам сообщил министр финансов, это вполне позволяют.

Для равноправия с Западом нужно показать готовность в любой момент нанести ему заведомо неприемлемый для него ущерб — отменой прав интеллектуальной собственности враждебных нам стран на весь период до полной отмены санкций и полного возмещения нанесенного нам материального и морального ущерба.

Поскольку право интеллектуальной собственности из защиты творцов давно уже выродилось в инструмент злоупотребления монопольным положением и торможения прогресса, отмена этого права, впервые предложенная никем иным, как Павлом Дуровым, мгновенно и без затрат превратит нас в мировой центр свободного инженерного и программного творчества, в мировой двигатель технического и социального прогресса – и заставит считаться с нами уже в этом качестве.

Сегодня всё изложенное неприемлемо для либеральных бюрократов отечественной сборки, для которых солнце все еще восходит на Западе, которые и сегодня говорят, хотя и шепотом, — что России нужно не делать свои гражданские самолеты, а дождаться, когда к нам соизволят вернуться «Боинг» и «Эйрбас» или когда Китай начнет продавать нам свои новые самолеты.

Но это означает не то, что мы обречены на социальную смерть и худший аналог Гаити, а то, что нам предстоит глубокое оздоровление нашего государства.

И если мы с вами, дорогие коллеги, не хотим стать жертвами этого оздоровления, нам придется его возглавить.

Спасибо.