Мощь современных технологий, позволившая менять самого человека, его ценности и нормы, обнажила этим пропасть между русской и западной цивилизациями. Осознание этой пропасти Западом и превратила рутинную конкуренцию в подлинный взрыв ненависти и непонимания.
Человек, меняясь, меняет и свою модель потребления и этим создает новые рынки, являющиеся в глобальном кризисе абсолютной ценностью. Поэтому для роста прибыли природу человека надо менять.
И мы, и Запад даже не заметили здесь выбора, - но повели себя строго противоположно.
Запад создан капиталом как инструмент извлечения прибыли. И, когда оказалось, что для ее роста нужно трансформировать человека в нечто совершено новое, - он, живущий ради денег, не испытал и тени сомнения. Результат – толерастия, разрушающая даже инстинкт самосохранения, сексуальные извращения как агрессивно навязываемая норма, поддержка нацизма, превращение русофобии в государственную религию и главный критерий демократии, отказ от реальности в пользу самой безумной пропаганды, инфернальная жестокость милых поодиночке людей.
Это плоды трансформации личности для извлечения из нее новых прибылей.
Русская же цивилизация основана на первичности не прибыли, но человека. Деньги для нас – необходимое, но лишь подтверждение правоты.
И, когда оказалось, что ради денег надо расчеловечиться, мы тоже не увидели выбора, - но противоположным образом: при всех наших пороках мы остались людьми.
Валдайская речь В.В.Путина в сентябре 2013 года, провозгласившая наше право и обязанность жить по своим ценностям, была об этом. Повод был ничтожным - неприятие гомосексуальной пропаганды среди детей, и мы даже не осознали, что зафиксировали этим свою ценностную несовместимость с Западом, - зато тот понял это хорошо, ответив организацией украинской катастрофы и возрождением государственного нацизма как единственного средства уничтожения русскости.
Сейчас провозглашенная президентом Путиным патриотическая революция, опирающаяся на человеческие ценности, получила шанс стать глобальной.
Но для ее победы надо осознать, что расчеловечивание не неизбежно. Ведь социальный прогресс возникает не из подчинения изменившейся внешней среде, а из создания на ее основе нового мира, причем в интересах не личности, но человечности.
Так в ледниковый период подчинившиеся изменению среды человеческие племена вымерзли или ушли в теплые края, где с небольшим прогрессом дождались прихода колонизаторов. И лишь оставшиеся, не подчинившиеся среде, а сопротивлявшиеся ей, ценой чудовищных усилий и жертв (бессмысленных с точки зрения рукопожатных общечеловеков) научились добывать огонь, охотиться на животных, одеваться в шкуры, - дав начало современной цивилизации.
Сравнение нынешнего технологического вызова с тогдашним природным правомерно: мы живем в технологической среде так же, как первобытный человек жил в природе. И подчинение изменившейся среде, требующей уже не только простого расчеловечивания, но и отказа от самого разума, как и в ледниковый период, не гарантирует ни прогресса, ни даже выживания.
Скорее наоборот: как показывает вымирающий Запад, в отличие от нас не испытавший геноцида либеральных реформ (население США растет за счет рождаемости мигрантов), расчеловечивание не созидает новую цивилизацию, но уничтожает старую под благовидными предлогами прогресса и прибыли.
Человечеству предстоит выбор между самоуничтожением в силу подчинения алчности – и прогрессом через сопротивление неприемлемому, в какие бы одежды радикальной новизны оно ни рядилось.
Мы свой выбор сделали, но пока неосознанно.
Мы почти ничего не знаем о том, что делать в этих новых, неизвестных условиях.
Повестка дня – 41: помни закон сохранения рисков!
