1
Квинтэссенция либеральной социально-экономической политики, эффективно и с неумолимой последовательностью реализуемой на всем протяжении «реформ», – вымаривание России искусственно созданным «денежным голодом».
Основной инструмент создания этого голода (более значимый, чем даже превращения в основной приоритет всей бюджетной политики замораживание денег страны в резервах федерального бюджета, и не только в пресловутом Фонде национального благосостояния, но и просто на счетах) – обеспечение заведомой недоступности кредита, этого двигателя экономики, для основной и при этом наиболее производительной части реального сектора.
Важную роль в этом играет структура нормативов банковских резервов (через которую либералы Банка России фактически запрещают коммерческим банкам кредитовать реальный сектор, так как любой подобный кредит при отсутствии у банка или заемщика соответствующего политического влияния может быть в любой момент, как это было во времена «банковской санации», объявлен требующим 100%-го резервирования) и третий пакет Базельских норм банковского регулирования в понимании Банка России, ради поддержания банковской ликвидности разрешающего кредитование только под залог (причем сильно завышенный) и фактически запрещающего тем самым жизненно необходимое для развитие и даже простого функционирования экономики проектное финансирование.
Однако главным инструментом вымаривания страны искусственно созданным денежным голодом является установление процентной ставки Банка России на заведомо завышенном относительно возможностей основной части российского реального сектора уровне.
Поскольку рентабельность обрабатывающей промышленности России по активам составляла до начала специальной военной операции около 5%, ставка доступного для нее кредита не должна превышать 2% годовых. С учетом необходимой на анализ и обработку кредитной заявки банковской маржи это означает, что ставка Банка России должна составлять 0% годовых, то есть деньги для финансирования развития российского реального сектора должны при его нынешнем состоянии быть бесплатными (а с учетом инфляции и вовсе иметь отрицательную цену).
Такова вынужденная плата за 35 лет национального предательства, выражающегося прежде всего в разрушении производительных сил нашей Родины.
Целевой задачей должно стать повышение степени монетизации экономики (отношение денежного агрегатора М2 к ВВП) с 47,7% в 2021 и 48,4% в 2022 году до нормальных для экономик российского типа 100%.
Это приведет к бурному росту деловой активности, увеличению налоговых поступлений и уровня жизни населения. Принципиально важно, что, как показывает опыт правительства Примакова-Маслюкова и Банка России нулевых годов, увеличение денежной массы в условиях денежного голода ведет не к увеличению, а, напротив, к снижению инфляции, так как стимулирует в первую очередь хозяйственную деятельность и опережающее рост денежной массы расширение предложения товаров и услуг.
Понятно, что доступность кредита объективно требует комплекса обеспечивающих ее мер:
ограничения произвола монополий (иначе основная часть увеличения спроса будет поглощена ростом цен, как при повышении доступности ипотеки),
ограничения финансовых спекуляций (иначе все кредиты из реального сектора будут переведены в спекулятивный сектор с прежде всего разрушительной девальвацией),
ограничения коррупции (иначе критически значимая часть кредитных денег будет вульгарно украдена),
разумного протекционизма (иначе увеличение спроса будет стимулировать деловую активность отнюдь не в России, а у наших прямых стратегических конкурентов, а то и прямых врагов).
Однако без ремонетизации экономики успешное развитие попросту невозможно – на что, вероятно, и уповает либеральное руководство социально-экономического блока нынешней РФ.
